17 сентября 1941 года советские войска вошли в Тегеран

Факт того, что советские войска, вместо отражения удара фашистов, летом 1941 года сами оккупировали соседнее государство Иран — не укладывался в русло официальной истории.

Вот как излагаются события в “Истории Второй Мировой войны”, изданной Министерством обороны СССР в 1975 г.:

Особенно опасной была обстановка в Иране. Летом 1941 г. страна была буквально наводнена тайными агентами Германии. Реакционные круги Ирана … решили, что настал благоприятный момент для присоединения к фашистскому блоку…

Стремясь превратить Иран в антисоветский плацдарм, гитлеровские агенты создавали в его городах фашистские организации и военизированные отряды. В июле-августе 1941 г. в Иран засланы сотни переодетых в гражданскую одежду немецких офицеров. Здесь появился даже руководитель германской военной разведки адмирал В. Канарис. В пограничных с СССР районах Ирана гитлеровцы устраивали склады оружия и взрывчатки; формировались диверсионные и террористические группы для переброски в районы бакинских нефтепромыслов и Туркменистана.
Для устранения опасности, угрожавшей национальным интересам как иранского, так и Советского государства, правительство СССР 26 августа 1941 г. ввело свои войска в северные районы Ирана.

Реза-шах продолжал прогитлеровскую политику. Его позиция вынудила правительства СССР и Англии дать приказ о дальнейшем продвижении войск в глубь территории Ирана. По инициативе Великобритании английские и советские войска в сентябре 1941 г. вошли в иранскую столицу Тегеран…”

(История Второй Мировой войны 1939-1945.Т.4, М.1975, с.185-186.)

Если верить официальной версии, советские войска перешли границу Ирана только после официальной ноты 25 августа 1941 г. И принимали участие в этой операции пять общевойсковых армий РККА: 44-я, 45-я, 46-я, 47-я армии Закавказского фронта и 53-я отдельная армия. Разрабатывал операцию вторжения командующий Закавказским военным округом генерал-майор Ф. Толбухин.

Суть операции в следующем: каждая из трех армий должна была пройти самостоятельно от Прикаспия к Тегерану. Имеющиеся силы иранцев (3 дивизии) нельзя было отпускать в глубь страны, на юг, а следовало давить их сопротивление вдали от основных баз, “в случае сопротивления уничтожить…"

Основной удар нанесла 47 армия. Части 76 гсд вошли в г.Тебриз через 5 часов марша. Город Ардебиль был взят в первый день без боя, причем иранская 15 пехотная дивизия разбежалась так быстро, что въезд танков РККА застал горожан врасплох. 17 сентября 1941 г. в Тегеран вступили войска ЗакВО и одна английская бригада. 45-я и 46-я армии обеспечивали прикрытие границы с Турцией.

Наши танки в Тегеране

 Получается, что в конце августа 1941 г., когда немецкие танковые колонны неумолимо рвались к Москве, под реальной угрозой падения оказался не только Ленинград, но и Москва, наше правительство приняло решение ТРИ армии РККА ввести в соседний Иран и еще две армии обеспечивали безопасность границ с Турцией. Итого около полумиллиона кадровых военных сначала участвовало в поимке на территории Ирана нескольких сот немецких агентов, а потом обеспечивали доставку грузов по Персидскому коридору в рамках программы лендлиза.

Напомню, что первая колонна из 50 автомобилей послана союзниками через Иран в Советский Союз только… 23 февраля 1942 г. Даже если учесть, что этим путем СССР получил за годы войны 23,8% всех военных грузов (4 160 000 тонн.Для сравнения: через Дальний Восток - 8 244 000 тонн, через северные порты СССР - 3 964 000 тонн), не слишком ли дорого в условиях 1941 г. оценивало наше руководство безопасность южного коридора? Стоила ли игра такого риска?

Американские грузовики в Иране с грузами для СССР

Если верить официальным документам, мы 25 августа 1941 г., не обращая внимания на реальную угрозу вермахта своим столицам, любой ценой пытались обезопасить бакинскую нефть и дорогу к союзникам. Пригодились бы они в случае падения Москвы и Ленинграда? Не смогли бы справиться с такой задачей одна-две армии? Неужели опять нашей целью было лишь построение социализма в соседнем государстве? Может быть, наше вторжение в Иран имело другую подоплеку?

Дорога к Персидскому заливу

Была ли подготовка войны с Ираном вынужденным поспешным экспромтом, вызванным нападением Германии? Или это было хорошо продуманная и подготовленная заранее стратегическая акция советской геополитики? На каком основании английский посол в России Криппс 22 июня 1941 г. поинтересовался у Молотова возможностью введения частей РККА в Иран? Информацию к размышлению дают факты и цифры, которые не секретились. Вот они:

С осени 1939 г. СССР собирает военные, политические, экономические и стратегические сведения о Южном Азербайджане Ирана...

В 1940 г. составлена картотека всех его промышленных объектов...

В мае-июне 1941 г. для отправки в Иран в Азербайджанской ССР мобилизовано 3816 гражданских лиц, из которых сформировано 52 бригады... В их составе было 82 партийных работника, 100 сотрудников советских организаций, 200 сотрудников органов безопасности, 400 милиционеров, 70 прокурорских, 90 судейских и 150 работников типографий и издательств...

Принято решение о поставке в города Тебриз, Пехлеви, Решт и др. зерна, сахара, керосина, мануфактуры и прочих товаров... В крупных городах Ирана предполагалось осуществить постановки опер и музыкальных комедий... Судя по всему, мы собирались обосноваться там надолго.

В 1940 г. Закавказский военный округ усилен 10 дивизиями (5 стрелковых, танковая, кавалерийская и 3 авиационных). Число самолетов возросло с нескольких десятков до полутысячи. В начале июня 1941 г. в САВО с участием представителей Генштаба проведены командно-штабные учения "Сосредоточение Отдельной армии к государственной границе"...

Весной 1940 г. Главное управление ВВС РККА подготовило документ на 19 страницах под названием: "Описание маршрутов по Индии №1 (перевалы Барочиль, Читраль) и №4 (перевалы Киллио, Гильчит, Сринагор). Составлен "Перечень военно-промышленных объектов" Турции, Ирана, Афганистана, Ирака, Сирии, Палестины, Египта и Индии.

Согласитесь, трудно все это увязать с вероломным нападением Гитлера 22 июня 1941 г.

Что же заставило Сталина обратить внимание на южного соседа именно в 1939-40 годах? Ответ можно найти в протоколе беседы В.М. Молотова с И. Риббентропом в Берлине 13 ноября 1940 г. Цитирую:

Риббентроп: “Симпатизирует ли СССР мыслям по вопросу о нахождении выхода в направлении к Индийскому океану? Обсуждал ли СССР эту мысль?”

Молотов: “СССР отвечает на этот вопрос положительно. Ответ дан в письме Сталина. Нужно искать договоренности.”

В апреле 1941 г. именно Великобритания, а не Германия наиболее реально угрожала нашим районам нефтедобычи на Каспии. С началом Второй Мировой войны Англия и Франция стали разрабатывать планы по вторжению в СССР через иранскую границу. Из всего Ближнего Востока только здесь производился авиационный бензин, а все нефтеперерабатывающие предприятия были оснащены современным оборудованием. Здесь же находились самые большие разведанные запасы нефти. Англичане разрабатывали конкретные планы нанесения бомбовых ударов по нефтяным центрам советского Закавказья.

Именно последней надеждой на вполне реальные договоренности по сотрудничеству с Германией на Ближнем Востоке можно объяснить тот факт, что узнав 22 июня 1941 г. о “провокациях” на западной границе, Сталин дал приказ активизироваться на границе с Ираном. Он всячески показывал Гитлеру, что готов выступить против их общего противника — Великобритании. Но не на Ла-Манше, а в Иране. Через неделю стало ясно, что наш намек остался без внимания и Гитлер серьезно решил реализовать свой блицкриг в СССР. Пришлось оправдывать наши действия в Иране присутствием немецких шпионов и заботой о коридоре для английских поставок. Наш многовековой враг на южной границе — Великобритания — в одночасье стал нашим союзником.

Присутствие наших войск в Иране продолжалось до 1946 года.

Наступление советских войск началось в 2 часа ночи 25 августа 1941 г. действиями пограничных частей, которые на широком фронте стремительно атаковали пограничные заставы противника и нарушали связь вдоль границы. 65 боевых групп, каждая численностью до взвода, сформированных из личного состава пограничных частей Закавказья с приданными к ним пулеметчиками, перешли границу Ирана, быстро достигли намеченных рубежей и перерезали дороги, ведущие в административные центры сопредельного государства.

Была отрезана связь иранской армии с тылом, в течение полутора часов, с 5.00 до 6.30, сопротивление передовых постов шахской армии удалось подавить. К 7.00 боевая задача, поставленная перед пограничниками, была выполнена — путь для беспрепятственного продвижения армейских частей в Северный Иран открыт.

Вслед за пограничниками устремились передовые отряды соединений фронта. Для ускорения темпов наступления на некоторых направлениях были созданы импровизированные моторизованные отряды небольшого состава. Действуя на значительном удалении от главных сил, они заблаговременно овладевали перевалами и узкими дефиле.

Уже в начале дня 25 августа на воды Аракса легли понтоны, связавшие берега временными мостами. Уже через шесть суток в районе Джульфы был выстроен стодевятиметровый высоководный мост на опорах.

28 августа дивизион пограничных кораблей под командованием старшего лейтенанта Самохина обеспечил высадку десанта советских войск в портах Пехлеви и Ноушехр («Новый город»). Захватив Пехлеви и Ноушехр, советские пограничники обеспечили остальным частям необходимый оперативный простор. Из 80 моряков-пограничников была сформирована боевая группа, которая заняла город Мазендеран и удерживала его до прихода частей Красной Армии.

Блестяще справилась с заданием Каспийская военная флотилия. Пришедшие в порты Пехлеви, Ноушехр, Бендер-шах советские канонерские лодки «Бакинский рабочий», «Маркин», «Советский Дагестан» четко несли стационарную службу. За время операции они, несмотря на сложные метеоусловия, перевезли и высадили свыше 2500 десантников, несколько сотен лошадей, более 20 орудий.

 Активное участие в десантных операциях на побережье Ирана принял и торговый флот. Около 30 судов, в числе которых были теплоходы «Дагестан», «Баксовет», «Осетия», «Спартак», «Куйбышев», шаланда «Девять», танкер «Коминтерн» и другие, доставили на место назначения людей, лошадей, вооружение, боеприпасы и другие грузы.

На высоком боевом уровне были организованы и проведены атаки советской авиации. Самолёты на рассвете стремительно налетели на аэродром Мешхеда, истребители блокировали воздушное пространство, военно-транспортные самолёты первой волны сбросили десант на посадочные полосы и ангары. С целью захвата перевалов, узлов дорог и нарушения системы управления самолёты второй волны высаживали десант и пехоту уже на взлётные полосы, истребители и бомбардировщики кружили в воздухе, в поисках новых целей для атак.

Иранские самолеты

 Совершая полеты над иранской территорией, советские авиаэскадрильи в течение первого дня операции с помощью специальных приспособлений — «кошек» — порвали телеграфную и телефонную связь крупных населенных пунктов и районов, занимаемых войсками иранской армии с центральными районами страны.

Уже 25 августа иранцы без боя оставили г. Ардебиль, и только арьергардные части 15-й иранской пехотной дивизии оказали сопротивление на перевалах Саин-Гядук и Балыхлы. Как отмечалось в докладе о боевой деятельности 24-го танкового полка, «вход танков в Ардебиль был настолько неожиданным, что некоторые официальные лица, в частности, жандармское управление, работали нормально».

29 августа, преодолев небольшое сопротивление противника, Красная Армия заняла г. Урмию. В этот же день после короткой перестрелки сдался гарнизон Пехлеви. Причем 520 иранских солдат и офицеров были пленены небольшим разведотрядом красноармейцев из 45 человек!

Наследный принц Мохаммед Реза, сын Реза-шаха, в своих мемуарах следующим образом оценивал те события: «Иранская армия была застигнута врасплох, и наши солдаты подверглись бомбардировке в то время, когда они были в своих казармах. Наш небольшой военно-морской флот без предупреждения был потоплен, при этом были большие жертвы. Неудивительно, что мой отец, как и многие иранцы, считал, что союзники предали нас. Моему отцу казалось абсолютно невероятным, что союзники смогут нарушить нашу независимость и суверенитет. Если не считать нескольких небольших стычек, сопротивление иранской армии было безрезультатным. После того как закончился первый этап нападения, наши войска осознали, что сопротивление такому сильному противнику бесполезно».

Красная Армия прошла триумфальным маршем по иранской территории. В ходе проведения операции скорость движения пехоты достигала 25–30 км в сутки, кавалерийских частей — 40–50 км, моторизованных и механизированных частей — 130–150 км.

Общие итоги советских потерь с 25 по 30 августа 1941 г. составили около 50 человек убитыми, свыше 100 человек было ранено и контужено, около 4000 солдат было эвакуировано по болезни.

Иранцы не смогли оказать достойного сопротивления сухопутным частям Британской империи, состоявшим наполовину из индийцев. Большая часть иранских войск была застигнута врасплох, но сумела бежать на грузовиках. 26 августа британское агентство «Рейтер» передало коммюнике, в котором говорилось: «Индийские части очистили от иранских войск район Абадана. При этом захвачены две пушки, три бронемашины, взято 350 пленных. Английские войска также заняли Мариде (60 км севернее Абадана). В секторе Ханакина английские и индийские войска, преодолев слабое сопротивление противника, заняли Гилян».

Захватив стратегические плацдармы, британцы развернули наступление в глубь страны. Одни подразделения стали продвигаться в Белуджистан. В то же время другие британские части заняли с суши порт Хорремшехр, а одна часть была послана к Ахвазу, арабское население которого довольно спокойно встретило чужеземные войска.

Проблемы у англичан могли возникнуть у прохода Пай-Так, который при желании можно было превратить в серьезное препятствие. Однако этого сделано не было, и 28 августа после налетов «Бленхеймов» иранские войска, оборонявшие перевал, выбросили белый флаг. Более или менее серьезное сопротивление англичанам было оказано на горном хребте Зибири, когда иранская артиллерия приостановила продвижение английской пехоты.

28 августа 1941 г. 18-я бригада 10-й индийской дивизии заняла Ахваз. С этого момента цели британцев можно было считать выполненными. На севере генерал-майор Слим планировал брать 29 августа 1941 г. Керманшах, но командир гарнизона сдал город без боя.

Жители оккупированных районов стали свидетелями поразительной метаморфозы, произошедшей с англичанами — «иранцы собственными глазами увидели, как англичане, до сих пор работавшие на предприятиях АИНК в качестве технических специалистов, надели военную форму и взяли в руки оружие и разоблачили себя как образованных шпионов, действовавших под маской специалистов».

Всего в ходе этой краткосрочной кампании потери англичан составили 22 человека убитыми и 42 ранеными.

Красная Армия в Тегеране

Истории было суждено, что в день, когда Реза-шах покинул столицу, в Тегеран вступили советские войска.

Переброска советских войск в Тегеран были осуществлена двумя способами. В течение ночи 17 сентября железнодорожный эшелон достиг ближайшей к Тегерану станции и разгрузился там. А в 10 часов утра отряд 53-й ОСАА вступил в столицу. Ровно в 15 часов туда же вошла механизированная группа 24-й кавалерийской дивизии Закавказского военного округа.

В четверг, семнадцатого сентября, когда советские войска вступили в Тегеран, улицы были переполнены народом.

На следующий день, 18 сентября, в газете «Правда» появилось краткое сообщение ТАСС: «Сегодня советские войска вступили в Тегеран». И больше никаких комментариев.

В этот же день в Тегеран вступили англичане. И предъявили свои претензии: почему советские войска оказались в Тегеране раньше обусловленного времени? Красные командиры объяснили это энтузиазмом личного состава. Послушаем М. И. Казакова: «Я рассуждал по-солдатски: прибыли раньше срока — и молодцы. За всю мою многолетнюю военную службу мне никак не удается вспомнить хотя бы один такой случай, когда старший начальник проявил бы недовольство досрочным выполнением его приказа.

Советские и английские солдаты

 Что увидели красноармейцы в Тегеране? Тогда это был типично восточный город: улицы как всегда полны праздными людьми, на них прогуливаются нарядные красивые женщины, а между ними бродят оборванные нищие. Со всех сторон торговцы различными восточными сладостями. Но лучше всего Тегеран характеризовала его архитектура. Наряду со старыми обветшалыми зданиями можно было увидеть трехэтажные особняки. Если север говорил уже о какой-то цивилизации, то на юге города царило средневековье. Рабочие и городская беднота жили в ужасных условиях. Значительная часть их ютилась даже не в глиняных лачугах, а в вырытых в земле крытых ямах, в страшных антисанитарных условиях. Такая картина предстала перед глазами солдат и офицеров Красной Армии. Одним словом — город контрастов. И самая большая проблема Тегерана — отсутствие чистой воды. Большинство населения было вынуждено пользоваться грязной арычной водой, пускаемой раз в две-три недели по арыкам, которые служили местом свалки мусора и нечистот.

Но не проблема водоснабжения беспокоила тогда советское командование, а деятельность прогерманских и союзных Германии сил. Поэтому столь оперативно, в течение двух дней из Ирана были высланы дипломатические миссии Германии, ее союзников и сателлитов: Италии, Румынии, Венгрии и Болгарии. Накануне своего отъезда из страны германские дипломаты, рассчитываясь за аренду квартир, заплатили хозяевам за две-три недели вперед. При этом они намекали иранцам на свое скорое возвращение, говоря при этом: «кто останется верен нам, поощрим, а кто предаст, накажем». Эти слова иранцы передавали из уст в уста, и надо сказать, что на многих такая пропаганда действовала. В иранском обществе еще была сильна вера в непобедимость германского фашизма.

Если сотрудников германской дипломатической миссии выслали из страны, то с остальными немцами было решено поступить иначе. Некоторое время германские подданные находились во дворе миссии. Сюда немцев свозили со всех иранских городов и селений. Затем определенную часть из них доставили на площадь железнодорожного вокзала, передали советским конвоирам и отправили в Казвин, в штаб советских войск в Иране. Прошло еще немного времени, и около 100 немцев оказались на территории СССР, где каждым из них занялись компетентные службы. Судьбу еще 300 интернированных решали англичане.

Иран получил то, что принято сейчас называть демократией. Газеты спорили друг с другом, обливали оппонентов грязью, используя все тонкости восточного колорита. То, что писалось тогда в газетах, было загадкой и для самого шаха. «Газеты пишут либо за деньги, либо по слухам. Они меньше всего думают о государственных интересах. Они пишут обо всем, но не то, что нужно Ирану. Ирана в газетах я не вижу», — высказывал своей недовольство прессой правитель Ирана.

Пользуясь крахом диктатуры Реза-шаха, в Иранском Азербайджане, Курдистане и ряде других населенных неперсидскими народами регионах легализовали или возобновили свою деятельность представители творческой интеллигенции и литераторы, пишущие на родном языке: тюркском, курдском, туркменском... Создавались театральные труппы, оркестры, поэтические общества. Полным ходом шел рост национального самосознания.